Трендом 2012 года будут акции протеста?
Подводя результаты 2011-го и прогнозируя общественно-политические мероприятия 2015 года, очень многие мои коллеги делали солидный упор на протестные расположения духа в сегодняшнем украинском сообществе, которые будто бы возможно повлекут за собой разве что не в новаторское перемещение.
Трудно опровергать то, что в 2011 году мы вели наблюдение всплеск протестной энергичности жителей (что, к слову, отмечается в мире), однако нужно ли так романтизировать и местами даже надеяться на народные переживания? Вероятно, анонсируемый многими тренд активизации возражений — совсем не беспристрастная действительность, а чья-то личная режиссура?
Минувший год в общественно-политической жизни страны прошел под очевидным знаком реваншизма. Безрассудного ощущения реваншизма, который некоторая часть верхушки активно старалась осуществить. Сегодняшнее положение в стане российских оппозиционеров, как досадно бы это не звучало, не позволяет причин заявлять, что предлогов и перспектив для такой «материализации» осталось очень много.
Эра культурно-исторической спекуляции отдала приказ длительное время жизнь. Людей в настоящее время намного более занимает положение дел в собственном морозильнике, чем теоретические и недостаточно что дающие эталоны.
Критика не позволяет прежних итогов, ну и специалистов такого жанра среди оппозиционеров осталось не так много. Реальные мастера располагаются в местах не настолько дальних.
Играть на контрасте? Да, можно. Однако на долгое время ли хватит пассажей в сторону прежней демократии, воли слова, плюрализма и прочих фантасмагорий? Не полагаю.
Технологично, что остается оппозиции? Применять любой справочный предлог, любое мероприятие, способное бесчестить власть и донести оппозиционеров в глазах избирателей.
Акции протеста, о основаниях которых побеседуем немного ниже, представляют из себя оптимальный предлог для общественно-политического PR и позволяют в будущем распоряжаться народным бешенством для реализации своих общественно-политических задач. Так сообщить, на волне всенародного недовольства проникнуть (вернее прийти) в государственные офисы.
Власть делает тип, что не отмечает, как под ее носом свой народ (ядром которого считается ее недавний электорат) создается в ту социальную прослойку, которая теперь ни в коем случае не будет сохранять Януковича-Азарова. Исключительно чувственно. Потому соединяющего ряда, который власть сама себе основала. А обструкция помогла фиксировать его в публичном сознании.
Есть тот пример, когда неловкие административные действия и императивная смелость, ведущие к социальному недовольству, подкрепляются общественно-политическим реваншизмом. Такой «йогурт» может привести к на самом деле деструктивным результатам, которыми нужно совсем не восхищаться, а каждыми способами предупреждать, так как ни один социальный взрыв еще не обращался без компании людей, которые на данном прекрасно грели руки, и без сотен миллионов потерпевших в процессе финансовых либо, не дай господи, боевых потрясений.
Незначительно чисел
К великой радости, изображенный вашим преданным слугой настолько мрачный план считается последней ступенью того маразма, до которого может привести страну российский политикум. Обструкция — провокациями, власть — безразличием и общественно-политической близорукостью.
Нынешняя социальная иллюстрация пока далека от настоящего социального взрыва. Все-таки, вопрос, выкинутый в заголовок публикации, не менее чем своевременен.
По сведениям органов внутренних дел, в 2011 году на Украине прошло около 160 миллионов активов неповиновения. Цифра, мягко выражаясь, впечатляющая, принимая во внимание то, как российское сообщество в целом скептично в вопросах возражений после «желтых» мероприятий.
Подливает масла в свет и обществоведение. По данным Центра Разумкова лишь 10,4% украинцев не планируют участвовать в легальных акциях неповиновения (митингах, демонстрациях, пикетированиях) ни в коем случае.
Украинцы способны к неповиновению преимущественно по финансовым основаниям: в случае роста цен на самое нужное — 38,1%; в случае невыплаты получек — 32,3%; против глобального уменьшения рабочих мест на каком-нибудь заводе либо в какой-нибудь области — 27,3%; из-за малого уровня зарплаты — 24,8%.
Это говорит о солидном разочаровании украинцев в финансовых перспективах страны, что считается большой неприятностью власти. За 2011 год, на что очень многие полагались еще в середине 2010-го, власть так и не сумела показать итоги реформ, которые бы показывались не только лишь в статистической документации и на дисплеях дорогостоящих айподов, но также и в кошельке того самого «небольшого украинца».
Как раз это обуславливает то, что в 2012 году, в случае продолжения такой внешней политики (а создатель не замечает пока на данном пути никаких преград), мы увидим свежих афганцев, чернобыльцев и представителей прочих квалифицированных и статусных оболочек населения.
Увлекательная цифра в середине минувшего года была озвучена главой компании R & B Group Е. Копатько в процессе конференции в ГолосUA. По данным изучения, произведенного его организацией, 90% украинцев сохраняют протесты афганцев, однако только 6% украинцев сохраняют общественно-политические акции протеста.
Это показывает на апатия украинцев к общественно-политическим акциям, что определенным стилем сохраняет волю штатского сообщества от деятельности общественно-политических реваншистов. Однако… Все-таки есть много «однако». Искусство общественно-политического манипулирования дает возможность почти любой справочный предлог оформить под необходимый контекст и навязать сообществу необходимую логичную цепочку.
Готово ли сегодняшнее российское штатское сообщество (которое таким является с огромным авансом) к тому, чтобы оставить собственную независимость и не стать чьим-то трамплином перед грядущими депутатскими отборами? Весьма в данном колеблюсь.
Доктрина и практика смысловой экспансии
Трагичность картина состоит в том, что протесты — оптимальный ресурс для общественно-политической технологии. Технологии в чистом виде: с заменой определений, гиперболизацией масштабов и смысловой манипуляцией.
Нет, не подумайте, что я завзятый скептик и не верю в открытость тех людей, который стояли на «налоговом майдане» в 2010-м, участвовали в акциях неповиновения чернобыльцев и афганцев в 2011-м и обязательно выйдут на улицу в 2012 году. Неприятность в том, что месседжи, которые первоначально озвучиваются протестантами, и те интерпретации, которые в будущем изготовляются политическими деятелями, уж больно различаются.
Общественно-политическая анатомия тут максимально элементарна. Выполняется установленное властолюбивое действие. Предположим, сопряженное с развитием формата социальных выплат. Оно затрагивает некоторые группы населения, которые долгое время рассчитывают на данную вещественную помощь. В отличии от «демократии», «воли» и «плюрализма» — это предельно неромантичная, отчетливая и точная опасность, обхватывающая не только в отдельности полученного человека, а целую социальную компанию. Они выходят на улицу, выдвигая финансовые условия.
Тут стартуют «ляпы» власти, которая размышляет, что их мировоззрение и теория реформ должна людьми приобретаться из астрала. В случае если к данному прибавить общественно-политическую паранойю (всюду подвох и все проплачено), и неимение опыта и стремления разговаривать с людьми, то приобретем иллюстрацию общего игнора. Игнор завершается, когда падает забор под ВРУ либо оглашается голодуха. До данного власть проживает в абсолютной убежденности собственной исключительности, оперируя возлюбленным «авось» (к слову, качество любой российской власти, так сообщить, государственная особенность).
Как раз тогда пускается фрондерский агитпром. Очевидно и акцентировано включиться в ряды протестантов и опробовать возглавить их не выходит (вспоминаем «налоговый майдан»). А предоставить возможную помощь, как сообщал Кислярский, можно. В этом случае, не экономическую, а пропагандистскую. На телеэфирах мгновенно возникают массы фрондерских спикеров, которые вначале выражают общую совместность и помощь протестующим, затем акцентировано камерой демонстрируют собственное юридическое, координационное и другое участие, в итоге объявляют себя основными бойцами за права обиженных.
Народ, до данного требующий лишь решения собственных финансовых неприятностей замечает, что в стране, оказывается, делаться «беспредел и диктатура». В голове парят примерно такие идеи: «Вы лишь взгляните: и афганцы, и бизнес, и чернобыльцы, а кто же послезавтра? Еще и Юлю посадили! Еще и свободу слова задушили! Ай-яй-яй. За волю, за демократию!».
Так что, обструкция приобретает лицензию на то, чтобы устанавливать себя по одну сторону баррикад с протестующими, и протестующих начислять в ряды «бойцов против режима». Простой человек, под напором такой манипуляции, и взаправду размышляет, что вчерашние власть богатые — это на самом деле вера на ясное будущее. Как раз они способны за нас глотку разорвать. И не опасаются же. Уверенно кидаются на амбразуру в борьбе против «тоталитаризма».
Примерно так финансовые условия обретают вполне точное общественно-политическое содержание, а налоги с пенсиями замещаются призывами к независимости, демократии, солидарности, верности и другими девизами, образующими запас фрондерских политтехнологов.
Результат — народ недолюбливает власть, не замечает виды, а в дальнейшем готов выходить на улицу не только лишь, чтобы защитить собственные финансовые права, но также и по вполне общественно-политическим мотивам. И сущность даже не в том, что от данного увеличивается рейтинг оппозиции. Те неприятности, которые имеются ближайшее время в фрондерском таборе, нивелируют успехи по дискредитации власти. Однако «спецы» работают. Оперируя принципом «не з’їм, так понадкушую». Часть протестующих поддержит оппозицию, часть — еще более ненавидит власть, остальные просто пополнят ряды общественно-политических абсентеистов, которые едва ли когда-то еще поверят в федеральные начинания. В итоге проиграет страна, которая будет качаться под давлением общественно-политических спекуляций, как рваная пирога в ветряную погоду.
А что власть?
Пока петушок не хлопнет…
Логично, власть недооценивает протесты не столько как автономное социальное действие, которое, бесспорно, тенденциозно, сколько как индикатор того, что уж очень много было «накосячено» ею в 2011-м году. Принимая во внимание то, что реформы требуют публичной помощи, шансов на их удачное окончание у власти почти не осталось. Я не говорю про нюанс расстройства бешеных симпатиков В. Федоровича в части проведения им предвыборных обязательств и про то, как это отразится на общественно-политических перспективах ПР и самого Януковича.
На собственной конечной конференции Янукович выкроил внимание теме возражений. «Когда я гляжу на эти протестные акции, бесспорно, у меня болит сердце. За этим стоят просчеты власти, которые можно выложить на результаты прошлого, на минусы исполнителей, на просчеты реформ. Тут очень много образующих», — сообщил вице-президент. Такие пассажи звучали бы не менее внушительно, если б за эти 2 года мы увидели настоящую связь между оглушительными и местами даже слащавыми заявлениями и настоящей работой над оплошностями. Недостаточно просто считать то, что что-нибудь проходит не так. Та часть населения, которая еще вероятно готова поверить в результативность реформ (а подобных стало в несколько раз меньше) требует итога. Не обнаженных чисел в статистике, не стрелочек на графике, не теоретического и дальнего ВВП, а итога. Иначе, желающих выходить на улицу будет возникать с каждым месяцем все меньше.
Не значительно взволнован неприятностью возражений и Премьер. Немного больше месяца назад в собственном общении с корреспондентами Анатолий Янович сообщил, что волна возражений на Украине считается созданной, однако не носит глобальной характер: «Давайте к примеру напрямую — волна совершенно не общественная, она прекрасно устроенная, данная волна. Спросите у тех людей, которые пришли достигать. Чего они достигают? Заплатить им компенсации по 600-700-300 миллионов? Спросите их, я у инвалидов должен взять эти денежные средства? Либо у кого?». Помимо этого, Премьер прочно убежден, что собственный предел на революции Украина использовала, потому в ближайшее время социальные переживания стране не грозят.
Теряет Анатолий Янович лишь 1 значительный аспект. За эти 2 года в Украине, благодаря агитпрому оппозиции и абсолютному неимению федеральной справочной политики власти, сложился такой публичный тон, на который не повлияешь автономными социальными поводами ежегодно депутатских выборов. За эти 2 года деятельность оппозиции в части противоправительственной пропаганды сделала возможным даже раньше промежуточных людей настроить против власти. Ну, а то, как ПР утрачивает помощь собственного последовательного и поочередного избирателя, вообще доблестно автономной публикации. Потому, в случае если правительство возглавляемые Анатолием Яновичем размышляет, что сообщество после двухгодичного справочного СМИ, который ПР целиком проиграла оппозиции, продолжит сохранять власть без любых на то причин, подсознательно, чувственно либо еще как-нибудь, оно основательно заблуждается.
Будет ли все вышеперечисленное толчком для активизации многочисленных активов неповиновения? Рассчитываю, инстинкт самосохранения позволит власти данного избежать. Однако ключевая-то неприятность в другом — сбережение протестной энергичности даже на уровне 2011 года вполне будет тем гвоздем, который забьют в гроб общественно-политической устойчивости в стране. А это без финансовых результатов, в особенности в наших условиях, не обходится. Это целиком зависит от власти: или она заведет страну в общественно-политический тупик под сопровождение социальных переживаний и финансового беспорядка, или обучится делать выводы из своих погрешностей и наконец повернется лицом к своему народу. Веры на 2-ое с каждым месяцем, как досадно бы это не звучало, является меньше.